«У множества увѣровавшихъ было одно сердце и одна душа». (Дѣян, 4, 32).

«Народы эти чтили Господа, но и истуканамъ своимъ служили. Да и дѣти ихъ и дѣти дѣтей ихъ, какъ поступали отцы ихъ, такъ и они поступаютъ до сего дня». (4 Цар. 18, 41).

Потомство этихъ народовъ размножилось до легiона: на каждомъ шагу встрѣчаемъ мы подобныхъ имъ, «служащихъ Богу и маммонѣ» [3 Цар. 18, 21], «хромающихъ на оба колѣна» [Матѳ. 6, 24], «ни холодныхъ, ни горячихъ» [Откр. 3, 15], или выражаясь обыкновеннымъ слогомъ, готовыхъ угодить и нашимъ и вашимъ.

Вотъ въ чемъ заключается грѣхъ «народовъ этихъ»: не придерживаясь ни той, ни другой стороны, они служатъ одновременно Богу и маммонѣ, а въ сущности извлекаютъ изъ того и другого лишь выгоду для самихъ себя.

Невозможно отдать себя на половину Богу и на половину вражьей силѣ, которая такъ искусно овладѣваетъ людьми; не возможно только изрѣдка придерживаться слова Божiя и, лишь отчасти, положить въ немъ основу и правило своей жизни, а, рядомъ съ этимъ, ставить мѣриломъ своихъ дѣйствiй и рѣшенiй — «духъ мiра сего».

Господи, неужели, я скажу Тебѣ, когда Ты зовешь меня: «приди позднѣе, я не готовъ»? Неужели я заглушу то, что Ты имѣешь мнѣ сказать и обращусь къ Тебѣ лишь тогда, когда я покончу съ мiромъ? Могу-ли я безнаказанно дѣлить на двое свою жизнь, свое сердце, свои стремленiя, и отдать Тебѣ лишь часть всего этого? Колеблясь между двумя путями, я живу той двойственною жизнью, которая такъ опасна, не сознавая, что Богъ въ сердцѣ можетъ занять только первое мѣсто, или никакого.

«Отецъ твой, видящiй тайное, воздастъ тебѣ явно». (Матѳ. 6, 18).

Господь нашъ Iисусъ Христосъ, въ одной изъ первыхъ главъ отъ Матѳея, обращается къ постящимся и говоритъ о томъ постѣ, который угоденъ Богу. «Не будьте, какъ лицемѣры», не поститесь, какъ лицемѣры, не молитесь, какъ лицемѣры, не благотворите, какъ лицемѣры. Всѣ эти дѣла, дѣлаемыя во Имя Божiе, люди свели на землю и стали дѣлать только въ виду людей. Господь нашъ съ печалью видитъ, какъ все то, что должно исходить отъ Бога и къ Нему стремиться, погрязло въ землѣ; Онъ непрестанно старается отвести взоръ и сердце людей отъ грѣшнаго мiра сего — къ небу.

Милостыни — прямо къ Богу, мимо людей; молитва — прямо къ Богу, мимо людей; — постъ — прямо къ Богу, мимо людей, и мнѣнiй ихъ, и похвалы ихъ. «Горе вамъ, фарисеи, лицемѣры», говоритъ Онъ, низводившимъ Божiе на землю, для достиженiя славы земной.

«Другъ от друга принимаете славу, а славы, которая отъ Единаго Бога, не ищете». [Iоан. 5, 44]. Спаситель нашъ, святой, праведный, достойный всякой славы и чести, любилъ повторять про Себя, что Онъ ни воли, ни славы Своей не искалъ. Людей же недостойныхъ, жалкихъ и оскверненныхъ, Онъ постоянно видитъ, ищущихъ только этой славы людской! А исканiе этого производитъ лицемѣрiе. Прочь отъ земли хочетъ Господь оторвать привязанныя къ ней души и устремить ихъ, «какъ стрѣлу, пущенную въ цѣль» [Ис. 49, 2], прямо къ Тому, Кто видитъ тайное и убиваетъ лицемѣрiе. Господь праведный взываетъ къ этимъ людямъ, которые молятся и постятся и твердитъ имъ: — «Не передъ людьми... но передъ Отцемъ твоимъ, Который втайнѣ». Къ Отцу Своему и нашему, видящему тайное, хочетъ Господь собрать, устремить, приковать всѣ взоры, чтобы познали мы, вмѣсто наружнаго благочестiя, то неизрѣченное общенiе съ Отцемъ, которое познается «втайнѣ», въ самой сокровенной глубинѣ нелицемѣрной души.

«И возненавидѣлъ я жизнь, потому что противны стали мнѣ дѣла, которыя дѣлаются подъ солнцемъ». (Еккл. 2, 17).

Нѣтъ человѣка, который-бы, въ теченiи своей жизни, не подвергся искушенiю повторить эти слова Соломона, сознавая, въ тоже время, насколько они неправильны и грѣховны. Это есть, дѣйствительно, искушенiе, злой духъ бросаетъ свой адскiй свѣтъ на всю грязь и мерзость, встрѣчающiяся въ жизни, и при этомъ видѣ, нами овладѣваетъ отвращенiе ко всему мiру; мы, невольно, спрашиваемъ у самихъ себя, стоитъ-ли, дѣйствительно, жить и для чего? Неужели только для того, чтобы, вращаясь в этомъ омутѣ грѣха и соблазна, присоединить и свой плачевный голосъ ко всеобщему воплю страждущаго человѣчества?

Христiанинъ не долженъ ненавидѣть жизнь, сознавая насколько она несовершенна, мрачна, подчасъ жестока, онъ все-же долженъ ее любить, какъ величайшiй даръ Божiй и понимать, что всякiй желающiй можетъ многому отъ нея научиться. Это есть поприще, на которомъ мы боремся противъ лжи за правду, и противъ зла за добро. Это есть сокровище, слишкомъ часто и легко расточаемое людьми; мы должны извлечь изъ него пользу и, когда придетъ время, возвратить его въ Руки Божiи, изъ которыхъ мы его получили. Это есть почва, подвергающаяся часто бурѣ и непогодѣ, но также орошаемая и благотворными дождями. Наконецъ, это есть, прежде всего, даръ Божiй; какое-же право имѣю я возненавидѣть этотъ даръ и проклинать то, что Богъ благословилъ?

Для того, чтобы любить жизнь не будемъ искать въ ней то, что она намъ можетъ дать, а то, что мы сами должны ей принести. Хочешь-ли полюбить жизнь, разсмотри, какую пользу ты можешь въ ней принести другимъ. Неужели на твоемъ пути не нашлось никого, кому нужна была твоя любовь, кого бы ты могъ утѣшить, поддержать, привести къ Господу? Отдаваясь дѣламъ любви, вся жизнь наша преобразится и расцвѣтетъ при свѣтѣ этой любви.

«Не плачь». (Лук. 7, 13).

Не плачь, бѣдная мать! Ты хоронишь твоего единственнаго сына, послѣднюю отраду твоей одинокой жизни! Кто же можетъ, глядя на великую твою печаль, сказать: «не плачь!» Тебѣ говоритъ это Тотъ, Который отретъ твои слезы и обратитъ ихъ въ радость. Смотри, Онъ подходитъ къ одру смерти, на которомъ покоится твое сокровище, прикасается къ нему, произноситъ слово, и сынъ твой встаетъ, — живой. Какъ утѣшилъ тебя Христосъ!

Да, Тотъ Одинъ могъ сказать «не плачь», Кто имѣлъ власть прекратить этотъ горькiй плачъ навсегда.

«Что ты здѣсь, Илiя». (Цар. 19, 9).

Илiя въ эту минуту скрывался въ пещерѣ. Послѣ великаго подвига на горѣ Кармилъ, онъ утомился; временное унынiе охватило сильный духъ его, онъ даже было просилъ себѣ смерти. Но Господь его поднялъ, ободрилъ, укрѣпилъ пищею и послалъ на гору Хоривъ, куда онъ шелъ сорокъ дней и сорокъ ночей. Дошедъ до вершины, онъ укрылся тамъ въ пещерѣ, куда проникъ къ нему Гласъ съ неба, спрашивающiй: «Что ты здѣсь, (дѣлаешь), Илiя?»

Илiя жалуется Господу на свое разочарованiе, свое одиночество и тоску. Трудился, радѣлъ всѣмъ сердцемъ о славѣ Божiей, всѣ силы на это положилъ, и что-же? Гонятъ его, онъ одинъ остался и видитъ передъ собою только разрушенные жертвенники Божiи, ненависть къ пророкамъ Его и отступничество народа. Чѣмъ утѣшаетъ его Господь? Призывомъ къ новому служенiю и послушанiю. Вмѣсто сѣтованiя — на дѣло! Отврати взоръ отъ себя и отъ своего, по-видимому, неудачнаго дѣла, и отъ невѣрности людей. Смотри выше, къ Тому, Кто принялъ и очистилъ твой искреннiй трудъ и ободряетъ тебя, давая тебѣ новыя порученiя и показывая тебѣ то, что тучи твоего унынiя отъ тебя скрыли. Ты думаешь, что ты одинъ, — смотри, есть у Меня еще 7000 вѣрныхъ душъ въ Израилѣ; они не преклонились передъ идолами, Я ихъ знаю и цѣню и хочу, чтобы и ты о нихъ узналъ.

Илiя пошелъ на указанное служенiе; вскорѣ вихрь небесный унесъ его къ Богу, но не прежде, чѣмъ онъ совершилъ бодро и ревностно, назначенное ему дѣло. Богъ не далъ ему терять времени на жалобы: Онъ послалъ его служить.

«Всѣ заботы ваши возложите на Него, ибо Онъ печется о васъ». (1 Петр. 5, 7).

Апостолъ Петръ не говоритъ: возложите на Него большiя ваши заботы, но всѣ заботы. Тотъ, Кто все можетъ, можетъ совершить и малое, и великое. Господь, избавляющiй насъ отъ глубокихъ нашихъ скорбей и такихъ грѣховъ, несетъ за насъ также и всякое наше бремя.

Часто повторяющiяся житейскiя заботы, надоѣдая намъ и угнетая насъ своею продолжительностью, обращаются нерѣдко для насъ въ настоящiя испытанiя, подобно тому, какъ одна пылинка, попавшая въ глазъ, отнимаетъ на время зрѣнiе и причиняетъ боль.

Но жизнь не есть одно нераздѣльное цѣлое: она составлена вся изъ разныхъ частей, изъ которыхъ каждая имѣетъ свое значенiе и свою пользу, въ общемъ итогѣ. Жизнь есть ткань, сотканная изъ различныхъ нитей, — шерстяныхъ, шелковыхъ, золотыхъ, бумажныхъ; каждая нить необходима для прочности и красоты этой ткани; какъ только обрывается одна изъ нихъ, нарушается равновѣсiе, и мы страдаемъ.

Конечно, никакая мать не отнесется съ пренебреженiемъ къ слезамъ своего ребенка, который повѣряетъ ей свое горе о сломанной игрушкѣ, или неудавшемся удовольствiи; такъ и Отецъ нашъ небесный съ любовью принимаетъ отъ насъ бремя гнетущихъ насъ, даже и маловажныхъ, заботъ.

«И я много плакалъ о томъ, что никого не нашлось достойного раскрыть и читать сiю книгу, и даже посмотрѣть въ нее». (Откр. 5, 4).

Iоаннъ плачетъ не о себѣ, а о цѣломъ мiрѣ, который лишаетъ себя Искупителя, онъ плачетъ надъ человѣчествомъ, какъ Христосъ плакалъ надъ Iерусалимомъ, онъ не скорбитъ о матерiальныхъ нуждахъ своихъ братьевъ, а именно о томъ, что не нашлось никого достойнаго отвѣтить на зовъ Ангела и «раскрыть книгу и снять печать ея».

Эта книга Божьяго Откровенiя, Божьей любви, проявившейся въ искупленiи человѣчества, замкнута и запечатана для тѣхъ людей, которые живутъ по плоти и только для мiра сего. Пока они покрыты нераскаяннымъ, неомытымъ грѣхомъ, они даже заглянуть въ эту книгу не хотятъ и не могутъ. Лукавый ее отъ нихъ застилаетъ: они слѣпы и безсильны. Но слава Богу, когда придетъ сознанiе этой слѣпоты духовной, тогда Духъ Святой открываетъ внутреннiя очи и указываетъ сокрушенной душѣ на Агнца закланнаго, непорочнаго, Который, какъ Побѣдитель надъ грѣхомъ и смертiю, беретъ книгу въ Свою Руку и раскрываетъ ее. Душа видитъ Единаго Достойнаго, поетъ Ему новую пѣснь хвалы и принимаетъ изъ устъ Его, слово за словомъ, изъ той сокровенной книги, которую грѣхъ для нея замкнулъ. И Агнецъ вкладываетъ, врѣзываетъ святыя Слова въ жаждущiя души.

«Сей же родъ изгоняется только молитвою и постомъ». (Матѳ. 17, 21).

Самъ Спаситель повелѣваетъ намъ поститься. Каждый постъ, въ Св. Писанiи, тѣсно связанъ съ Самимъ Богомъ. Каждый постъ народный выражалъ сокрушенiе о грѣхѣ, удалившемъ отъ Бога, и вновь призывалъ къ Нему. Не будемъ возражать, какъ многiе, что Моисей и Илiя были люди необыкновенные совсѣмъ, не подобные намъ, и что то, что они совершили, намъ недоступно. Хоть мы и не святые, какъ они, и намъ не назначено особое служенiе, но призывъ къ встрѣчѣ съ Богомъ, къ общенiю съ Нимъ, къ послушанiю Ему, — обращается ко всѣмъ намъ, Iисусомъ Христомъ. «Богъ возлюбилъ мiръ», — не только нѣкоторыхъ личностей, — и этотъ мiръ, — мы: печать смерти и жертвы Христа лежитъ на всѣхъ насъ безъ исключенiя, «ибо у Бога нѣтъ лицепрiятiя».