«Когда двери дома, гдѣ собирались ученики Его, были заперты... пришелъ Iисусъ, и сталъ посреди, и говоритъ имъ: миръ вамъ!». (Iоан. 20, 19).
Не будемъ отчаиваться въ появленiи Христа и въ нашемъ ожесточенномъ сердцѣ. Доступъ къ нему какъ бы закрытъ, мы сами упорно запираемъ двери сердца нашего ко всему хорошему, въ безумной гордости мы отклонемъ отъ себя «единое на потребу», и стараемся заглушить голосъ нашей совѣсти, который не даетъ намъ покоя. Но даже въ этомъ упорномъ отчужденiи, въ этой, по-видимому, неприступной крѣпости, въ которой мы запираемся, Господь можетъ явиться неожиданно для насъ, среди всѣхъ нашихъ себялюбивыхъ, лукавыхъ чувствъ, среди суетныхъ помышленiй, и сказать намъ: миръ вамъ! Господь хочетъ нашего спасенiя и, покрывая всѣ наши безчисленныя беззаконiя, Онъ стучится у двери нашего сердца; найдя дверь эту закрытой, Онъ все таки входитъ въ нее, и озаряетъ Своимъ свѣтомъ мракъ нашей души. О, Господи Iисусе, проникни и въ мое сердце! Ты, воскресившiй мертваго, Ты Самъ, воскресшiй Христосъ, воскреси и во мнѣ заглохшее сѣмя добра и даже, сквозь затворенную дверь, войди въ мое сердце, озари слѣпоту мою свѣтомъ Твоего присутствiя, и дай мнѣ услышать Священное Слово Твое: «миръ вамъ»!

«Я посреди васъ, какъ служащiй». (Лука. 22, 27).

Служенiе Его продолжается и понынѣ, Онъ и теперь опоясываетъ чресла Свои, чтобы умывать намъ ноги, — Онъ снова и снова предлагаетъ намъ въ пищу Свое Святое Тѣло, и даетъ намъ пить чашу Своей Святой Крови. Онъ и теперь несетъ болѣзни наши; исполняя волю Отца, уничтожаетъ Свою волю, чтобы Отецъ Небесный, живущiй въ Немъ, дѣйствовалъ черезъ Него. «Вы же Христовы». [1 Кор. 3, 23]. Вспомнимъ же, кому мы принадлежимъ, и будемъ ежечасно исполнять Его волю. Пусть и въ насъ живетъ Христосъ, а не мы. Онъ пожертвовалъ всѣмъ, и наконецъ, отдалъ Самого Себя для того, чтобы довершить дѣло, порученное Ему Отцомъ Небеснымъ. Не пожалѣемъ же и мы ничего, не остановимся ни передъ какою жертвою, для того, чтобы когда-нибудь услышать и къ намъ обращенныя слова: «хорошо, добрый и вѣрный рабъ, войди въ радость Господина твоего». [Матѳ. 25, 21].

«Любящимъ Бога, призваннымъ по Его изволенiю, все содѣйствуетъ ко благу». (Римл. 8, 28).
Люди постоянно забываютъ, что для Бога не существуетъ различiя между малымъ и великимъ, это опредѣленiе отвѣчаетъ лишь человѣческимъ понятiямъ. Они готовы признать волю Божiю въ какомъ-нибудь потрясающемъ событiи, въ поразительномъ проявленiи правосудiя Божiя, они не сомнѣваются въ томъ, что Онъ управляетъ въ общемъ человѣческою жизнью, но въ такъ называемыхъ мелочахъ они отказываются видѣть исполненiе воли Божiей, забывая, что ни одинъ волосъ не падаетъ съ головы нашей безъ Его воли, и что забота Его простирается и на каждаго воробья. Думающiе такъ, не сознаютъ, что не версты и не мили однѣ составляютъ жизненный путь, но и каждый шагъ ведетъ насъ къ той же цѣли. Любящимь же Господа, все содѣйствуетъ ко благу! Любовь эта видитъ во всемъ волю Божiю, заботливость Его о каждомъ нашемъ шагѣ, о каждомъ нашемъ дѣйствiи; она не сомнѣвается ни на минуту въ томъ, что, держа въ Своихъ рукахъ судьбы человѣчества, Онъ одновременно близокъ къ каждому отдѣльному лицу, и что каждый изъ насъ можетъ прибѣгать къ Нему, въ полномъ упованiи, со всѣми нашими нуждами и заботами. Любящiе Господа не останавливаются на второстепенныхъ причинахъ, не приписываютъ людямъ ничего, но все относятъ къ Тому, Кто руководитъ малѣйшими событiями и управляетъ всѣми нашими дѣйствiями и даже мыслями. Тогда во всемъ слышится голосъ Божiй, во всемъ видна благая цѣль, и всѣ жизненные звуки сливаются въ одну чудную гармонiю.

«Вы — свѣтъ мiра. Не можетъ укрыться городъ, стоящiй на верху горы. И зажегши свѣчу, не ставятъ ее подъ сосудомъ, но на подсвѣчникѣ, и свѣтитъ всѣмъ въ домѣ. Такъ да свѣтитъ свѣтъ вашъ передъ людьми, чтобы они видѣли ваши добрыя дѣла и прославляли Отца вашего Небеснаго».
(Матѳ. 5, 14-16).

Спаситель указываетъ Своимъ ученикамъ, какимъ способомъ свѣтъ ихъ долженъ свѣтить людямъ, избѣгая двухъ крайностей: желанiе намѣренно выставлять этотъ свѣтъ и желанiе скрыть его отъ людей.

Онъ говоритъ о томъ, что городъ, стоящiй на горѣ, скрыться не можетъ, т.е. что въ нихъ самихъ есть сила, которую они не могли бы скрыть и при желанiи; эта сила сама собою является людямъ и даетъ имъ ощущать какъ бы видимое присутствiе чего-то новаго. Какъ же можемъ мы постигнуть это? Какъ можемъ мы свѣтить сознательно и безсознательно? Сознавая нашу силу и вмѣстѣ съ тѣмъ отвергая нашу силу? Господь разрѣшаетъ это затрудненiе; Онъ учитъ насъ свѣтить другимъ, ничего не присваивая себѣ, но принося всю славу Богу. «Такъ да свѣтитъ свѣтъ вашъ передъ людьми, чтобы они видѣли ваши добрыя дѣла и прославляли Отца нашего Небеснаго». Пусть ваша сила будетъ сила любви, та сила, которая умираетъ ежедневно, чтобы ожить въ жизни другого. Да будетъ слово Отца вашего Небеснаго вашей славой, Его заботы — вашими заботами, ваша воля пусть сольется во едино съ волею Отца и будетъ поглощена ею всецѣло. Да будетъ для васъ величайшею радостiю — Его радость, величайшею скорбiю — огорчать Его, сильнѣйшимъ вашимъ стремленiемъ — служить Ему. И дѣйствительно, достигнувъ этого, вы будете свѣтить людямъ, какъ звѣзда на темномъ небѣ. Вы будете проводниками Его свѣта, отраженiемъ Его Божественныхъ лучей. Забывая о своемъ личномъ счастiи, вы прiобрѣтете небывалую дотолѣ силу. Люди будутъ дивиться вашей силѣ, и вы сами, больше всѣхъ будете дивиться ей, потому что сила ваша будетъ сила смиренiя, сила тѣхъ душъ которыя распинаютъ себя, силою любви.

«Во благо мнѣ была сильная горесть». (Ис. 38, 17).

Блаженъ, кто можетъ вполнѣ искренно повторить эти слова. Блаженъ тотъ, чья скорбь не ожесточила сердце, а обратилась въ благо для души. Такое влiянiе скорби вполнѣ возможно по милости Божiей, оно есть настоящее его назначенiе и цѣль. Подчасъ, въ минуты самаго тяжелаго горя, душа возвышается къ Господу, и въ порывѣ благодарности за всѣ прошлыя милости, мы чувствуемъ какъ бы неудержимое влеченiе къ тому источнику всѣхъ благъ, такъ щедро насъ одарившему. Мы чувствуемъ, что отнимая у насъ даже самое дорогое, Онъ всесиленъ вселить внезапно въ наши сердца чудный миръ Свой, усмирить бурю, и озарить Своимъ свѣтомъ мракъ наболѣвшей души!

Испытанiями Господь хочетъ смягчить наше сердце, согрѣть его къ чужой нуждѣ, открыть въ немъ доступъ къ чужому горю. Лишенiя, скорби, это Божiй плугъ, переворачивающiй душу и готовящiй ее къ Божiей нивѣ; въ глубокой безднѣ страданiя, бросается Имъ сѣмя великой будущей радости; въ Своемъ безмѣрномъ милосердiи, Господь посылаетъ намъ подчасъ и здѣсь, въ земной жизни нашей, живое сознанiе того, что дѣйствительно «временныя страданiя наши ничего не стоятъ въ сравненiи съ той славой, которая откроется въ насъ»! [Римл. 8, 18]. Не есть ли уже одно это сознанiе величайшая милость Божiя?

«И Матерь Его сохраняла всѣ слова сiи въ сердцѣ своемъ». (Лук. 2, 51).

Обыкновенно принято считать память свойствомъ ума. Но мнѣ кажется, что самая твердая память есть способность сердца. То, что мы сохраняемъ въ сердцѣ, не испаряется, не теряется никогда, оно остается вѣчно живо. Многiе жалуются на забывчивость, но не происходитъ ли это большею частiю отъ равнодушiя? Если бы мы относились болѣе сердечно къ нашимъ обязанностямъ, мы бы не забывали о нихъ. То, что мы любили въ прошломъ, оставляетъ неизгладимое впечатлѣнiе въ нашемъ сердцѣ, и ужъ забыться не можетъ. Какъ бы слѣдовало развивать эту сердечную способность! У насъ есть сердечные очи, есть духовный слухъ, которые воспрiимчивѣе ко всему духовному, чѣмъ тѣлесныя наши свойства. Также и сужденiя сердца часто гораздо разумнѣе, чѣмъ холодное опредѣленiе ума. Какъ живо возстаетъ въ нашемъ воображенiи давно минувшее, когда оно дорого нашему сердцу! Отдадимъ же Господу эту нашу сердечную память, сохраняя въ ней яркую картину всѣхъ тѣхъ благъ, которыя мы получили отъ Него; и вспоминая о нихъ, будемъ надѣяться на будущее. Почему Давидъ съ такою увѣренностiю восклицаетъ: «Я ни въ чемъ не буду нуждаться»! [Пс. 22, 1]. — не потому ли, что онъ уже испыталъ, какъ Господь «покоитъ на злачныхъ пажитяхъ, ведетъ къ водамъ тихимъ, какъ Онъ подкрѣпляетъ душу». [Пс. 22, 2-3]. — Испытавъ, онъ запомнилъ, и не могъ уже болѣе бояться. — Пусть наша вѣра, опираясь на прошлое, почерпнетъ въ бывшихъ милостяхъ Господа надежду на будущее. Сохранимъ же и мы въ сердцѣ своемъ не только живое воспоминанiе всего того, что мы получили отъ Господа, но, подобно Матери Его Пречистой, будемъ слагатъ въ душѣ своей всѣ слова Его, весь свѣтъ Его дивнаго образа, всѣ чудеса и страданiя Его, всю жизнь Спасителя нашего, въ которой для насъ источникъ жизни вѣчной.

«Онъ повелѣваетъ солнцу Своему восходить надъ злыми и добрыми». (Матѳ. 5, 45).

Влiянiе солнечнаго свѣта имѣетъ кромѣ громадной живительной силы, еще ни съ чѣмъ не сравнимую прелесть и красоту! Когда нѣтъ солнца, когда тучи покрываютъ небо, тогда точно отуманивается, холодѣетъ и меркнетъ красота природы, — но стоитъ изъ-за тучъ блеснуть одному солнечному лучу, какъ все преображается, все оживаетъ, блещетъ, все точно улыбается и сiяетъ радостiю. Солнце своею теплотой будитъ жизнь, сокрытую въ нѣдрахъ земли, оно убиваетъ микробы, побѣждаетъ холодъ и мракъ, подъ его лучами таятъ снѣжныя и ледяныя глыбы, превращаясь въ живительные потоки; оно радуетъ своимъ свѣтомъ, согрѣваетъ своимъ тепломъ человѣка и всякую тварь, оно отражается и блещетъ въ каждой каплѣ росы, освѣщаетъ каждую былинку въ полѣ, къ нему тянутся всѣ растенiя, обращаются всѣ взоры!

Такое же солнце, но съ вѣчнымъ, безпредѣльнымъ ничѣмъ не затемненнымъ свѣтомъ и теплотой, существуетъ и въ духовной жизни; лучами его можетъ и должна наполниться кажая душа человѣческая, созданная для вѣчнаго блаженства. Солнце — это вѣчная правда, вѣчная любовь, вѣчное добро, сiяющее въ Томъ милосердномъ Господѣ, повелѣвающемъ солнцу Своему восходить надъ добрыми и злыми. — Всѣ люди получаютъ въ свою душу эти чудные лучи и могутъ отражать ихъ далѣе, проливая Божiй свѣтъ и теплоту кругомъ себя.

Къ сожалѣнiю, не всѣ мы воспрiимчивы и не всегда душа наша открыта для принятiя этихъ лучей. Есть люди съ великими качествами и дарованiями, но мы не чувствуемъ въ нихъ той бодрости, того утѣшенiя, которыя даютъ намъ люди, иногда менѣе одаренные, скромные, въ которыхъ живетъ сокрытый солнечный лучъ! Эти послѣднiе ободряютъ, утѣшаютъ, подымаютъ духъ и настроенiе, помогаютъ жить: они обладаютъ способностью всегда указать свѣтлую точку, залить свѣтомъ неприглядныя стороны жизни, украсить и освѣтить самые темные уголки! Каждый изъ насъ, хотя бы въ самой скромной долѣ, можетъ служить проводникомъ свѣта и тепла. Несчастны и жалки тѣ люди, про которыхъ сказалъ Спаситель, что «они болѣе возлюбили тьму». [Iоан. 3, 19].

Кто любитъ Свѣтъ, тотъ идетъ къ Свѣту, и Свѣтъ въ немъ отражается. Осмотрись, взгляни вокругъ себя, подыми глаза къ небу, не найдется ли свѣтлая голубая полоска между тучами? Укажи на нее угрюмымъ, унывающимъ, напомни себѣ и другимъ, что солнце за тучами, пробуди надежду на лучшiе дни. Подходи съ улыбкой къ малому и старому, возбуждай въ трудящемся надежду на помощь Божiю; въ скорбящемъ старайся пробудить упованiе, въ равнодушномъ и уныломъ зажечь искру добра. Чтобы не утратилась въ тебѣ самомъ сила свѣтлыхъ лучей, постоянно проникайся свѣтомъ любви Божiей, лови всякiй лучъ, замѣчай всякiй оттѣнокъ разлитой всюду красоты, удаляйся отъ всего нечистаго, уродливаго, или же неси и туда всепобѣждающiе лучи свѣта! Проси у Господа, дающаго каждому «просто и безъ упрековъ», бери у Него «воду живую», и она будетъ въ тебѣ источникомъ для другихъ, бери свѣтъ немерцающiй у Того, кто сказалъ: «да свѣтитъ свѣтъ вашъ передъ людьми». [Матѳ. 6, 16].

У Него почерпнемъ со Свѣтомъ и радость Его совершенную, и такимъ образомъ, всѣ, безъ исключенiя, будемъ содѣйствовать тому, чтобы возсiяло Солнце Правды во всей силѣ и славѣ Господней.

«Но сокровище сiе мы носимъ въ глиняныхъ сосудахъ, чтобы преизбыточная сила была приписываема Богу, а не намъ». (2 Кор. 4, 7).

Какое это сокровище?

Ап. Павелъ объясняетъ это въ предъидущемъ стихѣ: «познанiе славы Божiей въ лицѣ Iисуса Христа». [2 Кор. 4, 6].

Почему же это познанiе должно содержаться въ глиняныхъ сосудахъ? Апостолъ даетъ намъ понять этими словами, что высшiе дары Божiи находятъ примѣненiе въ самой простой, обыденной жизни, въ ежедневныхъ сношенiяхъ нашихъ съ людьми, и въ самой незатѣйливой, обыкновенной обстановкѣ. Подчасъ намъ кажется, что сокровище это надо искать далеко и высоко надъ землей, и мы хотѣли бы уйти отъ свѣта, думая найти удовлетворенiе нашей духовной жажды, вдали отъ суеты мiрской. Но, избѣгая затрудненiй и неминуемой борьбы, которымъ мы подвергаемся, живя среди людей, мы удаляемся отъ той благодати, которую Господь готовъ намъ даровать среди борьбы, среди всѣхъ трудностей жизни, въ самомъ общенiи съ людьми, нерѣдко вызывающемъ мелкiя дрязги. Вспомнимъ же, что «познанiе славы Божiей» содержится въ глиняныхъ сосудахъ, и что оно будетъ намъ открыто въ нашей ежедневной жизни. Стремимся ли мы познать значенiе Креста Христова? Подымемъ нашъ собственный крестъ съ полной вѣрою, и понесемъ его безъ ропота; онъ выпадаетъ на долю каждаго человѣка, онъ состоитъ часто для насъ изъ ежедневныхъ мелкихъ заботъ и столкновенiй, раздражающихъ насъ постояннымъ повторенiемъ. Быть можетъ, этотъ самый крестъ, который мы охотно промѣняли бы на крестъ другого, и приведетъ насъ къ нашему сокровищу, къ «познанiю славы Божiей, въ лицѣ Iисуса Христа».

«Кротость ваша да будетъ извѣстна всѣмъ человѣкамъ. Господь близко». (Фил. 4, 5).

Очень многiе, даже искреннiе христiане, не считаютъ кротость необходимой добродѣтелью, находя, что это только дѣло внѣшности. Если плодъ сладокъ, говорятъ они, кому какое дѣло, что древесная кора бываетъ груба. Какое значенiе имѣетъ рѣзкость въ обращенiи, когда мы знаемъ, что подъ нею кроется доброе сердце, чистая совѣсть и честныя побужденiя? Однако, Ап. Павелъ, самъ человѣкъ порывистый и подчасъ вспыльчивый, почти въ каждомъ своемъ посланiи напираетъ на необходимости проявлять кротость въ чувствахъ и въ дѣйствiяхъ. Это внѣшность, положимъ; но внѣшностью этой мы влiяемъ на другихъ умиротворяя ихъ. Потому Ап. Павелъ хочетъ, чтобы кротость наша была «всѣмъ извѣстна», чтобы она составляла отличительную нашу черту, точно такъ же, какъ и Спаситель указываетъ на любовь отличающую Его послѣдователей: «Потому узнаютъ всѣ, что вы Мои ученики, если будете имѣть любовь между собою». [Iоан. 13, 35]. Вспомнимъ же и мы, что «Господь близко», — и, постоянно сознавая Его присутствiе, проникаясь Его духомъ неизмѣнной кротости, будемъ остерегаться, единымъ нетерпѣливымъ словомъ оскорбить кроткiй образъ Спасителя; пусть кротость наша не будетъ одной только внѣшней сдержанностью, но выраженiемъ внутренняго благодушiя, причастнаго каждому истинному христiанину.

«И былъ Онъ тамъ въ пустынѣ сорокъ дней, искушаемый сатаною». (Мар. 1, 13).

Намъ часто кажется, что сатана имѣетъ болѣе власти надъ нами въ толпѣ, чѣмъ въ пустынѣ, но мы ошибаемся; въ Библiи часто доказывается, что искушенiе всегда бываетъ сильнѣе въ пустынѣ. Паденiе великихъ людей случалось чаще всего въ минуты ихъ уединенiя. Моисей оставался твердымъ, стоя передъ фараономъ, или во время своего бѣгства, и только въ пустынѣ терпѣнiе ему измѣнило. Также и Давидъ поддался искушенiю лишь по окончанiи храбро выдержанной битвы, когда онъ расположился для отдыха. Всегда легче одолѣть грѣхъ при свидѣтеляхъ, чѣмъ въ тишинѣ уединенiя; тогда-то грѣхъ этотъ осаждаетъ насъ съ удвоенною силою. Главнымъ источникомъ искушенiя служатъ мысли наши, осаждающiя насъ съ непреодолимой силой, когда мы одни. Потому то Ап. Павелъ и говоритъ: «Для сего прiимите всеоружiе Божiе, дабы вы могли противустать въ день злой, и все преодолѣвъ, устоять». [Ефес. 6, 13].

О Господи! Ты Одинъ управляешь моими мыслями, будь мнѣ Помощникомъ въ моей пустынѣ! Тамъ, въ часы одиночества, я всего больше нуждаюсь въ Твоей защитѣ; дай мнѣ, Господи, почувствовать, что лишь подъ сѣнiю Твоею я буду безопасенъ! Въ минуту искушенiя, въ минуту соблазна, тогда, когда никакая земная тварь не въ силахъ устоять противъ врага, Ты Одинъ безгрѣшный, простри ко мнѣ руку Твою, и выведи меня изъ этой пустыни, въ которой я скитаюсь! Ты который «Самъ претерпѣлъ, бывъ искушенъ, можешь и искушаемымъ помочь». [Евр. 2, 18].