«Миръ Мой даю вамъ». (Iоан. 14, 27).

О Господи, даруй, и мнѣ Твой миръ! во мнѣ нѣтъ мирнаго духа кротости, я знаю, что никакими старанiями, никакими соображенiями я до него достигнуть не могу, ибо онъ превыше всякаго ума. О, усмири мою тревожную, себялюбивую, неспокойную душу, какъ мать успокоиваетъ плачущаго ребенка. Не знаю, какъ Ты это сдѣлаешь, но знаю, что, когда ребенокъ не можетъ еще самъ дойти до матери, мать спѣшитъ къ нему, а Ты ближе всякой матери. Ты, Всемогущiй Отецъ, Ты вселяешь свѣтъ и жизнь во всякую тварь, озари меня Твоимъ свѣтомъ и вложи Твой миръ въ мою душу! Проникнуть въ глубину Твоей любви я не могу, но я знаю, что Ты такъ возлюбилъ мiръ, что послалъ Сына Твоего Единороднаго, чтобы спасти этотъ мiръ, и меня; и знаю, что Твоя любовь покрываетъ весь мiръ, и меня; и знаю, что Собою Ты водворяешь миръ на землѣ и благоволенiе въ человѣкахъ, и что Твоимъ миромъ Ты усмиряешь и мою тревожную душу, и простираешь Твое милосердiе и на меня перваго изъ грѣшниковъ.

«Великъ миръ у любящихъ законъ Твой, и нѣтъ имъ преткновенiя». (Пс. 118, 165).

Изученiемъ слова Божiя мы достигаемъ мира душевнаго. Посмотрите на тѣхъ, которые основываютъ всю свою жизнь на Словѣ Божiемъ, и вы увидите, что они обладаютъ ненарушимымъ миромъ. Но тѣ изъ насъ, которые пренебрегаютъ прибѣгать къ этому живому источнику, очень легко смущаются при малѣйшемъ сопротивленiи, и весь ихъ миръ изчезаетъ въ одно мгновенiе, отъ малѣйшаго повода. Иногда прямо поразительно, до какой степени легко нѣкоторые люди теряютъ равновѣсiе. Каждое необдуманное слово, сказанное празднымъ человѣкомъ, можетъ лишить ихъ всякаго спокойствiя. Но ничто не можетъ отнять миръ Божiй у тѣхъ, которые имъ обладаютъ. Онъ истекаетъ изъ высшаго источника, онъ дается намъ Самимъ Христомъ, который сказалъ: «Блаженъ, кто не соблазнится о Мнѣ». [Матѳ. 11, 6]. Конечно, тому, кто питается этой духовной пищей, кто приходитъ въ ежедневной молитвѣ къ этому живому источнику, тому «нѣтъ преткновенiя». Такой человѣкъ ростетъ съ каждымъ днемъ въ постоянномъ трудѣ на нивѣ Господней. Тѣ, которые не чувствуютъ потребности въ этомъ словѣ живомъ, которые не изучаютъ Священнаго Писанiя, тѣ конечно, легко соблазняются и претыкаются. Они большею частью утверждаютъ, что не находятъ въ ученiи Христа того, чего ожидали, но они нашли бы болѣе ожидаемаго, если бы вникали въ глубокiй смыслъ Слова Божiя. Они годами питаются одними рожками, они далеко отошли отъ Господа, душа ихъ терпитъ голодъ и жажду, не имѣя настоящей пищи, она ослабѣваетъ и не можетъ устоять. Мы питаемъ ежедневно бренное тѣло наше, которое должно вернуться к землѣ и истлѣть, а внутреннее наше существо, душу живую и вѣчную, мы оставляем без пищи и допускаем ее погибнуть от голода.

«Слово о крестѣ для погибающих есть безумiе, а для насъ спасаемыхъ — сила Божiя». (Кор. 1, 118).

Одинъ монахъ имѣлъ въ своей келiи окно, в формѣ креста, такъ что онъ видѣлъ все внѣшнее сквозь этотъ крестъ. Каждый изъ насъ можетъ имѣть въ своемъ сердцѣ такую же келiю и уединяться в ней. Когда мы преклоняемъ колѣни в молитвѣ и въ особенности, когда мы кончаемъ молитву и возвращаемся к обыденной жизни, будемъ просить у Господа, чтобы Онъ ничего не допускалъ до насъ — ни радости, ни горя, ни труда, ни искушенiя, ничего временнаго и ничего вечнаго — внѣ креста. Итакъ, все, что мы получимъ небеснаго или земного, обратиться для насъ въ благодѣянiе, осѣненное крестомъ Спасителя; и все, что будет исходить отъ насъ, всѣ чувства, помышленiя, ощущенiя, осѣненныя крестомъ, будут обращены во славу Божiю.

«Моисей не зналъ, что лицо его стало сiять лучами отъ того, что Богъ говорил с нимъ». (Исх. 34, 29).

Моисей удостоился говорить съ Господомъ на горѣ Синаѣ втеченiе 40 дней. Какой чудный это долженъ былъ быть разговоръ! Пока онъ говорилъ, слава Господня преобразила Моисея и отражалась на немъ. Но Моисей не замѣчалъ собственнаго сiянiя, онъ не зналъ, что «лицо его стало сiять лучами»; онъ былъ занятъ только Свѣтомъ, озаряющимъ Лицо Самого Господа. Къ этому то приводитъ насъ слово Божiе и теперь: «Мы же всѣ, открытымъ лицомъ, какъ в зеркалѣ, взирая на славу Господню, преображаемся въ тотъ же образъ, отъ славы въ славу, какъ отъ Господня Духа», говоритъ Ап. Павелъ. [2 Кор. 3, 18]. И важнѣе всего для насъ, чтобы ничто постороннее не вставало между нашею душою и Господомъ, А сколько преградъ воздвигаются ежедневно между нами и Господомъ! Не грѣхъ одинъ мѣшаетъ намъ взирать прямо на Него: являются заботы, тревоги, многочисленныя дѣла наши, даже нашъ трудъ для Самого Господа, которымъ мы иногда, въ нашемъ рвенiи, затмѣваемъ образъ Христа. Но, что бы ни было, все должно исчезнуть для насъ, чтобы ничего ужъ не становилось между нами и той славой Божiей, которая должна прямо отражаться на насъ, на нашей жизни, на всѣхъ дѣлахъ нашихъ.

«Тотъ, кто упадетъ на этотъ камень, разобьется; а на кого онъ упадетъ, того раздавитъ». (Матѳ. 21, 44).

Не рѣдко приходилось намъ задумываться надъ этими словами и можетъ быть намъ трудно проникнуть въ глубокiй ихъ смыслъ. Тотъ краеугольный камень, который есть основа всего мiра, на которомъ зиждется все вѣчное, неразрушимое, несомнѣнно есть Христосъ, Сынъ Божiй.

Но что же разобьется, падая на него? Разобьется все то, что не совмѣстимо съ Его благостiю; когда мы всѣмъ существомъ нашимъ бросимся къ Его ногамъ и всецѣло предадимся Ему Одному, разобьется вся наша гордость, наше себялюбiе, наше черствое, упорное сердце, разобьются всѣ преграды, которыя стояли между нами и добромъ, и Господь Самъ наполнитъ это разбитое сердце Своею любовью, Своимъ свѣтомъ, Своею благостiю. Тогда мы ляжемъ подъ этимъ чуднымъ камнемъ, который прикроетъ насъ отъ всякихъ жизненныхъ бурь, отъ всего грѣховнаго, отъ всего злого, и мы будемъ покоиться подъ сѣнiю Его, признавая надъ собой одну только власть, власть Сына Божiя; Ему Одному будемъ служить, Одному Ему будемъ принадлежать всѣмъ существомъ нашимъ на вѣки.

«Побѣда, побѣдившая мiръ, вѣра наша».
(1 Iоан. 5, 4).

Чудная та вѣра, которая съ Израилемъ видитъ обѣтованную землю, сквозь непроходимое море, пустыню и полчище враговъ; которая можетъ съ Авраамомъ видѣть потомство многочисленное, какъ звѣзды небесныя, сквозь омертвѣлое чрево, кровавый мечъ и заколотаго сына; которая можетъ съ Iовомъ видѣть Искупителя, воскресенiе, возстановленiе, — сквозь раззоренiе и пепелъ, сквозь «лютую проказу», сквозь тяжкiе удары отъ Бога и людей, сквозь искушенiя жены, горькiя рѣчи друзей и злобу сатаны; можетъ, со Стефаномъ, видѣть Христа на небѣ сквозь цѣлый вихрь и дождь каменьевъ, можетъ съ бѣдной Хананеянкой, видѣть состраданiе Христа сквозь презрѣнное названiе «пса»; можетъ въ каждомъ Египтѣ, видѣть исходъ; въ каждомъ Черномъ морѣ — проложенный путь; въ каждой огненной печи — Ангела свѣта въ каждомъ искушенiи — дверь избавленiя, въ каждой могилѣ — воскресенiе и хвалу.

Пусть же эта вѣра, будетъ и нашей вѣрой!

«Она сдѣлала, что могла». (Марк. 14, 8).

«Что у тебя въ рукѣ, Авель?»
«Маленькiй ягненокъ изъ стада, Боже, — я приношу его Тебѣ въ жертву».
Такъ онъ и сдѣлалъ. И ѳимiамъ отъ этого всесожженiя не перестаетъ и доселѣ возноситься къ Богу, какъ непрестанная жертва хвалы.
«Что у тебя въ рукѣ, Моисей?»
«Простой посохъ, Господи, которымъ я пасу мои стада.
«Употреби его для Меня».
Онъ послушался, и этимъ простымъ посохомъ совершены были чудеса, которыя привели въ изумленiе Египтянъ, и гордаго царя ихъ.
«Марiя, что ты несешь въ рукахъ?»
«Сосудъ нардоваго мvра, о Боже, которымъ я хочу помазать Единороднаго Твоего Iисуса.
Она это совершила, и не только наполнился весь домъ благоуханiемъ отъ мvра, но и до сихъ поръ благоухаетъ это служенiе любви, на страницахъ Евангелiя и въ сердцахъ читающихъ ихъ, и сохранилось оно, черезъ всѣ вѣка «и въ цѣломъ мiрѣ, въ память ея и того, что она сдѣлала». [Марк. 14, 3].
«Бѣдная женщина, что у тебя въ рукѣ»?
«Двѣ лепты, Господи, — все мое богатство, больше мнѣ нечего положить въ Твою сокровищницу».
Она ихъ положила, и скудный даръ ея, который оказался больше всѣхъ другихъ въ глазахъ Христа; — и до сихъ поръ побуждаетъ и поощряетъ людей жертвовать Господу.
«Ты что держишь въ рукѣ, Тавиѳа?»
«Иголку, Господи».
«Работай ею для Меня».
Такъ и было; и не только одѣвала она страждущихъ и бѣдныхъ въ городѣ Iоппiи, но и въ наши дни, вспоминается съ благоговѣнiемъ усердный трудъ ея, и многимъ служитъ примѣромъ.
Каждый, дѣлай, что можешь.

«О, если бы мы умерли отъ руки Господней въ землѣ Египетской, когда мы ѣли хлѣбъ до сыта». (Исх. 16, 3).

Земная жизнь, съ ея заботами, горестями, разочарованiями, не должна повергать насъ въ унынiе. Ничего этого намъ не избѣгнуть, постараемся же всегда сохранять равновѣсiе, въ кротости духа, въ покорности волѣ Божiей.

Когда, послѣ долгой зимы, весною таетъ снѣгъ, иногда изъ подъ него весело выглядываетъ травка, свѣженькая, нетронутая, будто сохранившаяся въ парникѣ. Защищенная снѣжной пеленой отъ мороза и непогоды, она готова при первыхъ лучахъ солнца, расцвѣсти, съ новой силой.

Вотъ картина человѣческой жизни, протекающей среди тяжкихъ лишенiй и горькихъ испытанiй.

Нашъ путь не всегда лежитъ вдоль тѣнистой долины, онъ часто проходитъ по жгучему песку безводной пустыни, и по суровымъ снѣгамъ. Скорби и испытанiя для насъ неизбѣжны, но и среди нихъ будемъ стремиться сохранить кроткое сердце малаго ребенка, полное надежды и упованiя. Тогда, когда послѣ долгой зимы, снова настанетъ весна, мы выйдемъ побѣдителями изъ этого испытанiя, не тронутые жизненными бурями, готовые проснуться къ новой жизни.

Хорошее сѣмя не заглохнетъ въ насъ, а вкоренится еще глубже въ нашемъ сердцѣ, наученномъ жизненнымъ опытомъ. Только въ непоколебимомъ упованiи на Бога мы найдемъ силу одержать такую побѣду.

«Отвергнись себя». (Матѳ. 16, 24).

Какъ часто душа, жаждущая достигнуть этого полнаго отреченiя, вопрошаетъ себя, какъ утолить эту жажду, какимъ образомъ побороть всѣ затрудненiя и преграды. Самый большой камень преткновенiя является въ насъ самихъ, въ нашемъ себялюбiи. Отреченiе отъ самого себя является первымъ условiемъ смиренной духовной побѣды, могущей освободить насъ отъ всякихъ оковъ и внести съ собой полный миръ въ жизнь нашу. Въ чемъ же состоитъ это самоотреченiе, мы часто не понимаемъ это слово во всей его полнотѣ; ни самообладанiе, ни разумная разсчетливость, ни даже подчиненiе низшихъ свойствъ нашей души высшимъ цѣлямъ, не есть еще полное самоотреченiе. Въ духѣ христiанскомъ самоотреченiе надо понять въ полномъ смыслѣ этого слова; отречься отъ себя — значитъ, не знать себя, отказаться отъ себя, прямо не существовать въ своихъ собственныхъ глазахъ. Для этого необходимо выйти изъ себя и, всецѣло отдавшись Господу, постоянно проникаясь Его духомъ, дойти до полнаго самозабвенiя, поглощая свою жизнь жизнью ближнихъ. Въ прежнiе годы, вчера еще быть можетъ, мы относили многое къ себѣ, мы не были равнодушны къ похвалѣ и порицанiю людскому, мы допускали нѣкоторую долю наслажденiя въ удовлетворенiи нашихъ личныхъ потребностей, нынѣ же, отдавшись Господу — мы твердо рѣшились относить все, безъ исключенiя, къ Господу Iисусу Христу; жить и дѣйствовать только для славы Его, постоянно свидѣтельствуя о Немъ нашею жизнью, — и тогда только и намъ будетъ возможно сказать, съ Апостоломъ Павломъ: «Уже не я живу, но живетъ во мнѣ Христосъ». [Гал. 2, 20].